Беспокойные сердца Памяти И. Гусева, И. Хренова, В. Клокова посвящается

Дорога на Бревённый скат
Дорога на Бревённый скат

(Продолжение. Начало в №№16, 18).

Так получается в краеведческих поисках, что одно открытие иногда порождает другое. Работая над предыдущим краеведческим рассказом “Беспокойные сердца”, я и не подозревал, что у него будет продолжение…

Есть на 6-м километре шоссе Южа-Иваново перекрёсток, одна из дорог от которого ведёт на берег реки Тезы, бывший Бревённый скат. В детские и юношеские годы мы  с ребятами часто ездили на велосипедах и мотоциклах по этой дороге отдыхать и купаться.

А до нас по этой самой дороге ездили на лихих тройках через деревни Соино и Русино, в своё поместье Преображенское промышленники-фабриканты Балины. Дорога эта проходит через бывшую деревню Протасьевку (в простонародье – Протасиху). Местность здесь очень живописная, деревня стояла на возвышенности, с которой открывается широкая панорама на Тезинские дали. Вдали за лесом и рекой Тезой виднеется старинная деревня Спасское.

Деревня Протасьевка была небольшой. О деревне этой, в частности, вспоминал южский художник Игнатий Фёдорович Чапкин:

“… и ещё одно счастливое потрясение детства. Старший брат Николай любил рыбалку. Он ездил на велосипеде на реку Тезу, на так называемый Бревённый скат. И изредка брал меня с собою. Путь лежал через лес и деревню с названием Протасьевка. Впечатление моё от этой деревни было незабываемо: раннее утро, поднимается солнце, за домами видны лесные дали в синей дымке, и необыкновенная тишина, которую не нарушает ни пение птиц, ни крик петуха. Не зрелище, а видение!”.

Лет 40 назад на месте деревни можно было ещё увидеть остатки срубов изб, нехитрый инвентарь крестьянина – старые лопаты, грабли, вёдра, кастрюли. Потом лес стал наступать на пустошь, и со временем она заросла. Напоминанием о деревне служили лишь постепенно дичающие яблони, вишни, терновник. А весной в округе буйно цветёт черёмуха.

Слева от дороги, чуть под горой, сохранился старый пруд, неподалёку от него стоял большой деревянный сарай, видимо, для скота, который гоняли сюда на выпас пастухи из Соина и Русина.

Ныне по этой дороге к Бревённому скату вы уже не проедете, дорога перегорожена на околице бывшей деревни металлической сеткой. Говорят, что теперь здесь находится элитное охотничье хозяйство.

В былые годы я думал, почему же место это называется Протасихой? Позже узнал, что название пошло от фамилии бывших владельцев этих мест помещиков Протасьевых. Которым, прежде Балиных, принадлежала деревня Тимофеевка, в последующем село Преображенское.

Протасьевым в те же годы принадлежало и село Южа.

В “Пожарском юбилейном альманахе” за 2006г., в статье “Южа как помещичье владение в 17-19 веках” Н.В. Фролов и Э.В. Фролова, в частности, пишут:

“…В 1859г. Южу у Нарышкина приобрёл состоятельный вязниковский помещик Иван Александрович Протасьев (1802-1875). До этого в приданое за женой Марией Евлампиевной Кашинцевой (племянницей Вязниковского предводителя дворянства Александра Сергеевича Кашинцева и внучкой другого вязниковского предводителя Василия Петровича Нестерова) он получил обширные владения в Вязниковском уезде, в частности, село Преображенское, в непосредственной близости от Южи.

(Здесь я сделаю некоторое отступление. По моим данным, отцом Марии Евлампиевны Кашинцевой был Евлампий Сергеевич Кашинцев, комиссионер Московского комиссариата в чине коллежского секретаря(1811г.), полицмейстер в Туле в чине титулярного советника (1816г.), кавалер ордена св. Владимира 4 степени. Матерью Марии Евлампиевны была Надежда Васильевна Нестерова (р.1792г.), дочь надворного советника Василия Петровича Нестерова и его жены Надежды Алексеевны Безобразовой.

Кроме Марии, в семье были дети-Василий, Михаил, Анна.

Михаил Евлампиевич (р.1818г.) служил в Сибирском уланском (1833-1837) и в Ингерманландском гусарском (1837-1843) полках, вышел в отставку штаб-ротмистром (23.8. 1843), за ним 360 душ во Владимирской губернии. Поверенным над его имением в с. Преображенское (Тимофеевка) в Вязниковском уезде был поручик Иван Александрович Протасьев).

Василий Евлампиевич (1820-1852) служил в Уланском Великого князя Михаила Павловича (1838-1841) и в Гусарском наследного великого герцога Саксен-Веймарского (1841-1843) полках, вышел в отставку поручиком (16.4.1843), состоял при канцелярии владимирского губернатора (1844-1847), помещик Ковровского и Вязниковского уездов, смертельно ранен на дуэли с отставным поручиком Белевского пехотного полка М.И.Култашевым, которого Кашинцев и убил на том поединке 25.12.1851.

Дядя Марии Евлампиевны Кашинцевой, Кашинцев Александр Сергеевич(1779-1833.07. 16), скончался в сельце Ирыхове Вязниковского уезда) служил в Курском мушкетёрском полку (1802-1803), отставлен подпоручиком (1803.09.21), находился во Владимирской милиции (1806-1808), вязниковский уездный судья (1809-1812), сотенный начальник 3-го пешего казачьего полка Владимирского ополчения (1812-1814), вязниковский уездный предводитель дворянства (1815-1817, 1824-1826, 1833), за ним 150 душ во Владимирской губернии).

Иван Александрович Протасьев родился 8 ноября 1802 г. в семье отставного поручика лейб-гвардии Преображенского полка Александра Ивановича Протасьева. Происхождение его матери Марии Владимировны пока остаётся неизвестным. Дед южского помещика Иван Фёдорович Протасьев служил при императрице Елизавете Петровне секунд-майором (по другим данным в чине премьер-майора. Затем был Клязьменским предводителем дворянства).

Сам Иван Александрович Протасьев начал службу подпрапорщиком в Бородинском пехотном полку 8 сентября 1818г. Через год, 18 сентября 1819г., он был переведён юнкером в Дерптский конно-егерский полк, ещё через 2 месяца, 25 ноября, получил первый офицерский чин прапорщика. 23 января 1821г. Протасьев вышел в отставку поручиком. В 1827-1829гг. по выборам дворянства он занимал должность депутата Рязанского губернского дворянского собрания от Ранненбургского уезда. Затем, после женитьбы на Кашинцевой, Протасьев перебрался на жительство во Владимирскую губернию, в город Вязники.  Осенью 1830г.  и с лета 1831 по лето 1832г. состоял попечителем 1-й части г. Вязники “во время свирепствовавшей эпидемии холеры”.

Тогда же Иван Александрович председательствовал за уездного предводителя  в местном холерном комитете. В 1836-1838, 1842 и 1857-1859гг. Протасьев занимал пост вязниковского уездного предводителя дворянства. 7 июля 1857г. “за отличие по службе” он был награждён орденом св. Станислава 3-й степени, 27 января 1860г.  за выслугу лет по выборам получил орден св. Владимира 4-й степени, а 3 июля 1861г. вновь за отличие по службе ему был пожалован орден св. Станислава 2-й степени. Последней наградой Протасьева стал “Анна на шею” орден св. Анны 2-й степени. Им Протасьев был награждён 27 марта 1866г.

Помимо службы по выборам дворянства, И.А. Протасьев занимался хозяйственной и предпринимательской деятельностью. В 1840-е годы вместе с рязанским помещиком А.И. Кошелевым занимался винными откупами, в частности, держал откупа в Зарайске и Егорьевске. В 1848г. Кошелев передал И.А. Протасьеву вместе с А.И. Колеминым винные откупа по Коломне, Ряжске, Сапожке Рязанской губернии и по Спасску Тамбовской губернии…

Получив, как выше отмечалось, приданое за женой имение Преображенское, Иван Александрович в 1859г. покупает у Нарышкиных и соседнее южское имение. В Юже он осушил болото Юзга, превратив его в озеро Вазаль, а в 1860г. на берегу этого озера выстроил трёхэтажный корпус бумагопрядильной фабрики на 16 тысяч веретён. Даже после продажи Южской фабрики и всего Южского поместья в 1865г. купцу А.Я. Балину, за Протасьевыми оставалось 15400 десятин в Ковровском (деревни Кокошкино и Сенино) и Вязниковском (село Старое Татарово) с деревнями уездах Владимирской губернии и в Раненбургском уезде Рязанской губернии (село Михайловское, Чемоданово тож”.

После разорения Протасьева имение в селе Преображенском было продано пучежскому фабриканту Сенькову.

Как говорилось выше, предыдущий мой рассказ назывался “Беспокойные сердца” и говорилось там, в частности, об историке-краеведе и литографе из Мстёры Иване Александровиче Голышеве.

Так получилось, что дороги историка-краеведа – литографа И.А. Голышева и помещика И.А. Протасьева пересеклись.

Вот что об этом пишет мстёрский краевед Владимир Вячеславович Борисов в своём рассказе “История Татаровской фабрики”:

” Основание писчебумажного производства в селе Барское Татарово было обусловлено появлением литографии в слободе Мстёра, которую открыл крестьянин Иван Александрович Голышев в 1858 году. В то время Голышев печатал огромное количество народных картинок (лубков), а бумагу для этого возил из Москвы, тратя на это много сил и времени. Ф. Пиголицына в книге “Мстёрский летописец” отмечает, что идея открытия фабрики принадлежит вязниковскому купцу Осипу Осиповичу Сенькову, который всячески помогал Голышеву. Именно он посоветовал И.А.Протасьеву открыть фабрику по производству бумаги…

…Итак, в 1858 году поручиком И.А.Протасьевым была открыта писчебумажная фабрика. Она была расположена на склоне к реке Мстерка, рядом с селом Барское Татарово, в 22 верстах от уездного города Вязники и 14 – от ближайшей железнодорожной станции. Занимала площадь в 6 десятин и 800 кв. сажен (около 7,5 гектара). Местность, на которой она была расположена, довольно живописна. Сразу за рекой Мстёрка открывался замечательный вид на заливные луга в её пойме. На фабрике изготовлялась различных сортов и номеров писчая, почтовая и обёрточная бумага.

После открытия фабрики производство пошло очень удачно. Основным заказчиком была литография Голышева. Фабрика постоянно расширялась и модернизировалась. Так, в 1865 году на ней была усовершенствована машина по изготовлению бумаги. По этому поводу И.А.Голышев отмечал: “бумага, вырабатываемая на фабрике, надобно отдать справедливость, очень хороша…”. Большая заслуга в этом была директора фабрики англичанина Я.Ф.Роско, специалиста и знатока своего дела, который проработал у Протасьева 10 лет. (Затем он работал на аналогичной фабрике В.Ф.Демидова в г. Вязники, открытой в 1874 году). В 1879 году для фабрики был куплен за границей новый паровой котел.

О развитии фабрики наглядно говорит её земская оценка. К 1874 году она составляла 40 тысяч рублей. Гласные Вязниковского уездного земского собрания отмечали, что эта оценка “производилась, когда постройки были деревянные, а в настоящее время там все каменные, и фабрика увеличилась в два раза”. По этому заявлению гласных, в 1875 году была произведена её новая оценка. Архитектор оценил фабричные здания в 36 500 рублей, а механик – машины в 39 905 рублей. Общая оценка составила 76 405 рублей. Следующая оценка была в 1882 году: строения оценёны в 51 845 рублей, а машины – в 110 364 рубля. Итого – 162 209 рублей.

В. КОПРОВ.

(Окончание следует).