Андрей Селиванов — южский самородок, своим бархатным голосом покоривший публику. Как правило, ни один праздничный концерт в Юже не обходится без его участия. Многим южанам по душе пришлись исполняемые им «Эти глаза напротив», «Синяя вечность», «Мгновения», «Русский вальс», «Может, знает лес…».
На прошлогоднем областном фестивале лирико-героической песни «О мужестве, о доблести, о славе» Андрей, ставший «открытием фестиваля», кроме звания лауреата, получил очень лестные характеристики от председателя жюри, заместителя директора областного координационно-методического центра культуры и творчества Александра Азарова.
Не чужд Андрею и театр. Его выход в образе князя Дмитрия Пожарского в спектакле постановки Южского народного театра памятен до сих пор. Последним его перевоплощением стала роль царя в представлении по мотивам филатовской сказки про Федота-стрельца, показанном на недавней Тихвинской ярмарке в Холуе.
В сферу культуры Андрей Селиванов пришел, как он сам говорит, с «Минуты славы» 2010-го года. С этой «Минуты» Народный дом стал и его родным домом.
В районном Доме культуры и состоялась беседа с Андреем Селивановым.
— Кем себя в первую очередь считаешь — артистом театра или вокалистом, музыкантом?
— Вокалистом. Потому что это полностью моя стихия. И уже потом — театр. Хотя все же сложно разделять: просто у нас отсутствует музыкальный театр, и я стараюсь применять свои вокальные возможности в драматических постановках, например, в спектакле «Кошкин дом» во время замены основного актера. Возможно, у режиссера народного театра есть замыслы поставить водевиль, с которого южский театр и начинался: в Юже уже много самодеятельных актеров, которые и поют, и танцуют. Это было бы мне очень интересно, не прошел бы мимо и зритель.
— Когда я впервые услышал твой голос, я был поражен его силой, с тех пор стараюсь бывать на каждом новом выступлении. Мне, далекому от таких понятий, как тембр и тональность голоса, расскажи о себе как о вокалисте.
— Направление мое — академический вокал, оперное пение. Это один из важнейших видов пения, потому что очень много красок, выразительности надо находить, и потому что очень трудно управлять своим голосом.
Раньше я пел, выражаясь профессиональным языком, как низкий баритон. Но, по мнению оперного певца Степана Михайловича Курудимова, недавно выступившего на сцене Южского Дома культуры, я — обладатель тенора. Для меня это оказалось неожиданной новостью, ведь быть тенором — значит надо уметь настраивать себя на определенный лад: из твоей жизни должны быть изгнаны многие развлечения, которые могут повредить голосу, убраны излишние крики. Поясню: баритон поет полностью на грудной основе, с бархатными низкими или средними звуками; тенор порой задействует весь диапазон в той или иной оперной арии.
— Как я понял, становление вокалиста Селиванова происходило в творческом коллективе «Озарение» с участием Н.С. Тороповой. Кто сейчас помогает в развитии?
— Да, основу мне в 13-14 лет дала музыкальная школа Натальи Семеновны. Ее уроки научили многому. Надо сказать, что в детскую школу искусств меня привела родная тетя, сама певшая в народном хоре, увидевшая задатки певца и во мне. Позже я занимался и с педагогами в г. Шуе, где учился в университете, и в студии «Южа» под руководством В.Б. Каргина. И, знаете, до чего ошибочно мнение, что надо заниматься только у одного педагога. У каждого можно взять что-то новое для себя. И нет плохих педагогов, есть нерадивые ученики. У Степана Курудимова у меня был всего один урок, но было видно, что ему хочется показать все грани оперного искусства, те, которые я не знал раньше. Я поступил в музыкальный колледж г. Иваново по специальности «Академический вокал». Теперь в течение четырех лет буду получать музыкальное образование.
— Ты уже взрослый человек. Не поздно учиться?
— Учиться никогда не поздно. И летом продолжаю работать над голосом, над драматической стороной каждого исполняемого произведения. Не проходит дня, чтобы я не послушал певца или певицы и не открыл для себя новую грань их исполнения. У меня дома ежедневно звучит музыка. Мешает родственникам? Надеваю наушники и, занимаясь делами, продолжаю слушать.
— Какие у тебя музыкальные предпочтения?
— Это наши советские певцы, потому что была изумительная эстрадная школа. И всегда слушаю великих певцов — Марио Ланца, Монсерат Кабалье, Пласидо Доминго, Хосе Каррерас, Муслим Магомаев, Татьяна Синявская, Елена Образцова, Галина Вишневская. Их очень много. Включаю ту арию, то произведение, которое сейчас, в данный день и в данный час, соответствует моему настроению.
— Удается ли бывать на выступлениях известных оперных певцов?
— Удалось только во время учебы, в Москве. Больше не бывал. Я не могу спокойно сидеть в зрительном зале, мне всегда хочется быть за кулисами, участвовать в творческом процессе.
Но все оперные произведения с участием великих певцов я прослушал. «Травиата» Сергея Лемешева вместе с Галиной Вишневской есть в записи, и очень прекрасно ее смотреть и переживать чувства с героем. Наш «Евгений Онегин»: то, что сделал Константин Станиславский с оперой, больше никто не повторил — ее все берут как стандарт великого искусства.
Одному ехать в оперный театр тоже не стоит: постановку надо обсуждать с кем-нибудь. Красок прибавится, когда есть собеседник. Тогда это интересно, когда делишься разрывающими тебя эмоциями. Когда же твои впечатления никому не интересны, это угнетает.
— Почему творческой личности понадобилось юридическое образование?
— В свое время педагоги сказали, что у меня никогда не получится выучиться на юриста. И я поставил перед собой цель доказать обратное. Это потом я уже понял, что никому ничего не надо было доказывать. Но не жалею, что стал юристом. Я познакомился со многими удивительными людьми, с которыми часто встречаюсь. В Москву часто ездил к однокурсникам. Питер, Краснодар — тоже зовут друзья. Интересно путешествовать. Всегда приглашают, всегда ждут. Одна моя знакомая, Тамара, живущая в столице, послушав мое пение (а пел я «Вернись в Соренто»), с того момента захотела заняться музыкой. И я рад, что хоть малая часть молодых людей приобщаются к этому виду искусства.
— Любопытно понаблюдать за зрителями во время исполнения Андреем Селивановым песен: чаще всего слушают, замерев, затаив дыхание. Как этого добиваешься, даже не спрашиваю, но наиболее сильный эффект был во время концерта кинопесен, когда ты вместе с Юлией Погодкиной исполнил песню из мультфильма «Князь Владимир».
— Очень сложное произведение, и были сомнения. Надо, чтобы голоса подходили, чтобы они по-разному исполняли композицию, но не выбиваясь из общего дуэта. В паре, в трио ты не себя показываешь, а вся команда радует своими талантами. Наверно, все-таки у нас получилось, хотя я чаще всего недоволен собой.
— Где удобнее репетировать: дома, здесь в студии, или есть какое-то другое, особое место?
— Дома я работаю по четыре часа (это летом) над голосом. Дома я отрабатываю техническую сторону, в Доме культуры пытаюсь творить.
Кстати, учиться можно везде. Летом, когда я бываю в лесу, пою: особенно в березовом лесу или у речки, где подстраиваешь голос под шелест листвы, под звук воды. Учишься у природы новым краскам, нюансам звука. Когда слушаешь реку — она сначала плавно течет, потом, убыстряясь, превращаясь в водоворот, — сколько звучаний! А если к этому прибавляется пение птиц — многое рождается в душе на лоне природы.
— Есть желание встретиться с мастерами оперного искусства? С кем, например?
— С Тамарой Ильиничной Синявской, с Еленой Васильевной Образцовой. Надеюсь, что общение продолжится со Степаном Михайловичем Курудимовым, солистом Большого Анкарского театра оперы и балета.
— Теперь о театре. Когда была первая роль?
— Ею стала роль в театре «Галатея» при постановке спектакля «Заря взойдет…», роль князя Пожарского.
Потом был «Кошкин дом», хотя мне не нравится играть в комедии, но и это была возможность раскрыть себя с другой стороны.
Мне нравится сидеть за пультом звукорежиссера, для этого нужно чувствовать ту атмосферу, которую создают коллеги-актеры на сцене.
Очень многому меня научила и до сих пор продолжает учить режиссер народного театра Елена Артемьева. Как правильно подать тот или иной материал, например. Признаюсь, раньше у меня был страшный говор. Постоянно на «о», на «е» упор. Начиная со времен работы помощником режиссера, начал контролировать произношение, говорить красиво.
Многое дала практика общения с детьми в детской театральной студии. Я наблюдал, как Елена Валерьевна воспитывает, взращивает молодые таланты — это восхищает, когда видишь, что дети умеют переживать нужные в данный момент чувства, при этом раскрывая их по-своему. Дети-театралы раскрепощены, они спокойно могут подойти к незнакомому человеку на улице, чтобы пообщаться с ним.
— Самое яркое событие в твоей творческой жизни?
— «Минута славы», с которой я пришел в культуру. Это 2010-й год. Это первое исполнение оперной арии. Это взрослое, осмысленное выступление на южской сцене.
— Идет Год культуры в России. Какие у тебя ожидания в связи с этим?
— Хочу, чтобы к культуре стали относиться с большим уважением, потому что это огромный труд, который вкладывают работники, в частности, нашего Дома культуры, чтобы удивить зрителей. Но заработная плата оставляет желать лучшего. Болезненно отношусь к вестям, что в том или ином российском регионе закрылось очередное учреждение культуры. Куда пойти простым людям, если произойдет подобное и у нас? И я очень рад, что у нас, в Южском районе, культура не выживает, а живет, развивается и радует. Благодарен всем, кто работает в Доме культуры за то, что они дают нам возможность творить. Здесь мы «расправляем крылья».
Беседовал Н. Костров