С Южской прядильно-ткацкой фабрикой, градообразующим в недавнем прошлом предприятием, связаны судьбы многих поколений южан. Неужели у молодёжи 20-х, 60-х, 80-х годов не было стремления получить какую-то другую профессию, кроме текстильной? Трудно сказать. Одно неоспоримо: престиж фабричного труда был высок.
Стоит заметить, что многие из тех, кто начинал трудовую биографию в фабричных цехах и показал себя с лучшей стороны на производстве, после стали успешно справляться с руководящей работой в других сферах.
Не женское дело
У Людмилы Ивановны Смирновой, работавшей до выхода на заслуженный отдых помощником мастера прядильного производства, не было таких далеко идущих планов, как стать руководителем, хотя и мечтала о высшем образовании. Но организатором производства она все-таки стала и всегда была на хорошем счету.
Когда она окончила школу, мать сказала: ” Иди на фабрику”, и Людмила не ослушалась. На фабрике уже работали три её брата. Это потом обнаружится, что характер у нее все же есть. Не зря, когда надо было перед начальством “за правду” постоять, часто текстильщики выдвигали именно ее в качестве своего представителя.
Вообще прядильщики – народ, в основном, скромный и терпеливый, это ткачи всегда были побойчее. Людмила Ивановна – другое дело. Хватало ей и твердости, настойчивости в достижении целей, и мудрости, чтобы любую ситуацию к лучшему разрешить.
Со стороны может показаться: ну не женское это дело – помощник мастера. Однако женщины умело управлялись с производственным хозяйством, чисто по-женски примечая любые мелочи и стремясь к тому, чтобы всё было в лучшем виде… как дома: чистота, порядок, все работает и есть запас всего необходимого. Как и Людмила Ивановна, помощниками мастеров работали Т.Г. Красильникова, В.А. Смирнова, в чесальном цехе С. Селивёрстова, Н. Тишкина и другие.
На комплект становись!
В школу фабрично-заводского обучения Людмила пришла учиться на прядильщицу. Не вышло, группа была уже набрана. Пришлось осваивать профессию оператора ленторовничных машин и, хоть душа к ним не лежала, отработала на этом оборудовании семь лет.
Ставили другое оборудование – овладевала новыми навыками и продолжала учиться. Сначала в школе рабочей молодежи, потом в вечернем текстильном техникуме. Уж очень хотелось работу сменить. “Учиться было интересно, – вспоминает Людмила Ивановна, – много знакомых с производства, да и группа у нас была дружная”.
Уже тогда в ней проглядывала организаторская жилка: была партгруппоргом смены, членом парткома фабрики. Однако нос не задирала, уважала любую работу. Надо было – и смазчиком работала на поверке веретен.
В 1966 году трудовая биография делает крутой поворот. Молодой помощник мастера ушел служить в армию, и его должность начальник цеха Б.А. Кожухин предложил Л. И. Смирновой. В качестве поммастера она отработала 27 лет, но и сегодня помнит, как было боязно вначале.
Все было для нее внове, так что технологию приходилось изучать самостоятельно, по вечерам. Присматривалась, как да что и во время останова оборудования на ремонт. Мастером смены была В.П. Жерехова, инструктором – А.Н. Соколова, помощники мастера с других комплектов – Ю. Парфенов, Ю. Ерохин – они и подсказывали начинающему руководителю среднего звена.
Под ее началом был комплект из 29 кольцепрядильных машин, потом его укрупнили до 42. Коллектив небольшой – четыре прядильщицы, которые обслуживали по несколько машин, съемщица.
Послушать Людмилу Ивановну, так обязанности у поммастера, вроде бы, несложные.
Во-первых, чтобы дисциплина была, во-вторых, обеспечение машин полуфабрикатом: не позаботишься вовремя – выработка пряжи падает. В-третьих, чтобы оборудование работало как часики. Профилактический ремонт проводили по одной машине в день, следили, чтобы не было простоев.
Как часы работала и бригада, что обеспечивалось благодаря слаженности, взаимовыручке и, конечно, опыту, давно отработанным навыкам, знанию тонкостей технологического процесса. Тогда не спорили: твои-мои обязанности, помогать было естественным делом – цели были общие.
Так работали кадровые, прядильщицы, которых отличало необыкновенное трудолюбие. Ни одного лишнего движения, все продумано. Не зря комплект Людмилы Ивановны всегда перевыполнял плановые задания и был в числе передовых по итогам соцсоревнования. Да что греха таить – и заработок у кадровых был повыше, чем у иного инженерно-технического работника, и вообще работать с кадровыми было легче.
Опытных прядильщиц ставили потом и на новое, только что установленное, оборудование – пневмопрядильные машины БД-200 – Е. Ушакову, Н. Иванову, И. Простополову, съемщицей была Л. Елизарова. Реконструкция прядильного оборудования, установленного на четвертом этаже фабрики, производилась позже остальных.
Конечно, сплочению коллектива способствовали и совместные поездки в г. Нижний Новгород, Суздаль. С целью обмена опытом в свое время побывали на хлопчатобумажном комбинате в г. Тейково, на Меланжевом комбинате и фабрике “Красная Талка” в Иванове. Вместе отмечали дни рождения. Душевно посидеть, отдохнуть, попеть было традицией, которой все дорожили. А когда передовиков Южской фабрики наградили поездкой в Румынию, Л.И. Смирнову назначили старостой туристической группы.
“Понаехали тут…”
Приходилось работать и с молодыми выпускниками профтехучилища. Они приезжали на Южскую фабрику из разных республик России – Мордовии, Башкирии, Марий Эл, и отношение к делу было разное: кто старался, а кто и погулять любил. Людмила Ивановна понимала: оторвали девчат в 16 лет от малой родины, чего с них взять. Были и из многодетных семей, жизни не знали, некоторых приходилось подкармливать. Как правило, приезжие отрабатывали положенные три года и возвращались домой. Тем более, что там кое-где в борьбе за молодые кадровые ресурсы начинали строить свои текстильные комбинаты. Но некоторые выходили в Юже замуж, а теперь уж и стали бабушками на своей второй родине.
Как своих двух дочек при такой производственной и общественной занятости одна вырастила – и сама Людмила Ивановна уж не понимает. Считает, что они у нее просто такие понятливые были, не балованные, самостоятельные. Одна выучилась на программиста, потом второе, юридическое образование получила, живет в Нижневартовске, другая в Иванове: не забывают, звонят, по возможности приезжают.
Людмила Ивановна уходила с фабрики, как говорится, по достижении возраста. Тогда была поддержана инициатива первой женщины-космонавта В.Терешковой о том, чтобы текстильщицы уходили на пенсию с 50 лет. Но уходила с тяжелым сердцем. Жаль было расставаться с производством, с людьми, ей нравилась работа. Кроме того, для текстильщиков наступали сложные времена – шел 1993 год. Никто не мог предугадать, что ждет предприятие в дальнейшем. Некоторые уезжали на другие текстильные предприятия России целыми семьями.
Об одном не жалеет ветеран труда, передовик производства Л.И. Смирнова – как сложилась трудовая жизнь. Сегодня почти забылись 40-градусная жара и коварные сквозняки фабричных цехов, даже хлопковая пыль, что годами скапливалась в легких. Зато помнится, как интересно жили, работали, отдыхали, какой подъем испытывали от сознания того, что их труд нужен и оценен по достоинству.
Л. Иванова