Это интервью с известным южским пчеловодом должно было появиться в ответ на экономические и экологические проблемы, и не только нашего района, которые наносят серьезный урон отрасли пчеловодства. Постепенно пчела, это удивительное насекомое, лишается своей среды обитания, что не могли не почувствовать люди, которые держат свои пасеки, очень немногочисленные, по сравнению, например, с коммерсантами. И Сергей Валентинович Сосков, теперь уже бывший госветинспектор и нынешний пенсионер, пчеловод с 30-летним стажем, давно хотел поделиться своими наблюдениями.
Но поводом для диалога стала публикация в «Светлом пути» ответа администрации Южского городского поселения на жалобу жителей улицы Лесная в адрес проживающего на ней пчеловода (№45 от 8 июня 2013 г. «Если жалят чьи-то пчелы»). После этой заметки С.В. Сосков обратился к нам с письмом, где, в частности, пишет: «Пчеловод с улицы Лесная, к которому относятся претензии со стороны нескольких соседей, грамотный и ответственный человек, он держит пчел на своем участке долгие годы, и никогда не возникало проблем, значит, дело не в пчелах…» Он выразил обеспокоенность тем, что и без того умирающая отрасль теперь будет окончательно забыта — возможные жалобы в адрес пчеловодов и «кусающихся» пчел не пойдут ей на пользу.
Мы сидели с Сергеем Валентиновичем в беседке, что на его усадьбе (вот оно — царство трудолюбия и терпения Сосковых — Сергея и Татьяны: яблони, вишни, сливы, рядом водоемы в миниатюре, а вокруг — кладезь для ботаников, растения, какие только могут произрастать в среднерусской полосе), беседовали, мимо пролетали пчелы, и ни одна из них не показала свой характер. А разговор мы начали с тех неточностей, которые он увидел в газетной заметке.
— Сергей Валентинович, что же происходит с пчеловодством? Заметкой с юридическими разъяснениями, как вести себя при ужалениях, была затронута актуальная для всех пчеловодов тема. Какие у Вас контраргументы?
— На самом деле, на сегодняшний день нет ни одного нормативного акта, который определял бы пчелу как источник повышенной опасности. Почему? А она таковой и не является.
Лет 35-40 назад в Южском районе содержалось более шести тысяч пчелосемей. Практически на каждой улице города была пасека. И, представляете, выжили люди в тех «страшных» условиях.
В ответе администрации присутствует ссылка на Инструкцию по содержанию пчелиных семей и организации пчеловодства в населенных пунктах и дачных участках, утвержденную в 2002 году ФГУ «Инспекция по пчеловодству» (Пчелопром) Министерства сельского хозяйства РФ. Но этот документ не имеет юридической силы, так как никогда не был опубликован в официальных средствах массовой информации и носит исключительно ведомственный характер. Нахождение данной инструкции в Интернете не может являться фактом официального опубликования. Более того, самого Пчелопрома не существует с 2006 года. О каких проверках инспекторами этого ведомства может идти речь в этом случае? И подобные инструкции может выпускать исключительно Министерство сельского хозяйства, а не его ведомство, то есть в свое время она не прошла экспертизы и не имела дальнейшего хода. Ссылки на инструкцию не корректны.
И о каких правонарушениях со стороны пчеловодов может идти речь при отсутствии нормативных актов? Думаю, что суд не станет рассматривать такое дело. И зафиксировать данный факт с помощью средств фотофиксации вряд ли удастся, потому что способов фальсификации достаточно — сфотографированная пчела на руке разве может служить доказательством некоего правонарушения пчеловодом? И, к сожалению, медики не смогут опознать след от ужаления именно пчелы на теле человека: это также может быть отметина, оставленная осой, шершнем, ядовитой мошкой, а не соседской пчелой. Радиус полета пчелы около пяти километров, то есть они могут оказаться где угодно. И где гарантия, что человека ужалила именно моя пчела, а не пчела с пасеки из другого конца Южи? Так что рекомендации обращаться в суд с заявлением о возложении обязанности убрать с земельного участка ульи не состоятельны.
— Но как быть соседям, которые, может, и любят пчел, но их боятся, боятся за своих детей, ведь ужаление насекомого достаточно болезненное? Как должны строиться отношения между соседями, если у одного из них имеется пасека?
— К сожалению, не существует никаких федеральных законов о пчеловодстве. Но есть моральные аспекты. Пасека должна быть огорожена забором или живой изгородью высотой не менее двух метров — эта норма прописана в ветеринарных правилах. Такое ограждение нужно только потому, что средний человеческий рост ниже двух метров, и чтобы полет пчелы был выше этой отметки.
Пчела — не агрессивное насекомое. Рабочая пчела, которая уходит с пасеки, имеет определенную цель, ее дело — лететь в поле и нести нектар или пыльцу. Ситуации, когда она может ужалить, — это если человек оказался на ее пути (чтобы этого не произошло и поднимают ограждение) и она запуталась в его волосах или же человек босой ногой наступит на полевой цветок с пчелой внутри.
У пчел есть распределение обязанностей — бывают рабочие пчелы, бывают сторожевые, внутриульевые. Чаще жалят сторожевые пчелы, но они никогда не улетают от улья! И этот забор больше нужен не для того, чтобы людей защитить от пчел, а чтобы пчел охранять от любопытных, то есть все наоборот: посторонним на пасеке не место. Пчела обратит внимание на ведущих себя неадекватно (например, размахивающих руками) или пахнущих одеколоном людей, оказавшихся рядом с ульем. Вот тогда в дело вступят «сторожевики».
Поэтому претензии, что пчелы везде летают и жалят, несостоятельны. Расскажу одну историю. Несколько лет назад на одном из этих деревьев рядом с домом привился мой рой. Я поставил лестницу, чтобы его снять. Забравшись, гляжу, в соседнем огороде мужчина окучивает картошку. Я ему: «Уйди, пожалуйста, минут на десять, отдохни». Он мне: «А что такое?». Объясняю ему. А он удивляется: «А разве у тебя пчелы?..» А я более 25 лет держу пчел за этим забором!
Так что боязнь пчел надумана и связана, возможно, с личной неприязнью к пчеловоду. Наша задача заключается только в том, чтобы поднять пчел на высоту. Но остаются, конечно, добрососедские отношения: боится человек пчел — обеспечь по его просьбе защитной маской.
— В последнее время специалисты (и Вы в ряде своих статей в районной газете) бьют тревогу: пчел становится все меньше. Почему?
— Наблюдательный человек обратит внимание, насколько много в последнее время появилось бабочек. Внимательный человек помнит, как 15-20 лет назад богато родились смородина, крыжовник — ну, поест червяк, но и хозяину останется в достатке. А сейчас червяк или тля нападут на куст и объедают полностью, лишая урожая. Почему? А потому что стало катастрофически мало пчел, и их зону питания захватывают другие насекомые, большей частью, вредители. Нарушен природный баланс. И не от пчелы-матушки надо защищаться, а ее защищать.
У пчелы и без человеческого фактора имеются свои «болячки», свои природные враги, каковым, например, является «пчелиный» клещ, переносящий страшное для пчелы заболевание варроатоз.
В прежние времена во всех сводах законов пчеловодство считалось особо почитаемым промыслом. Даже государи не гнушались работы на пасеке. Наши предки понимали, насколько в пчеле нуждаются природа, человек. Ведь пчела делает до 70% (а некоторые специалисты считают, что до 90%) всей опылительной работы. Мед — это лишь побочный продукт.
— Сергей Валентинович, что же случилось с промыслом? Почему человек отвернулся от пчелы?
— Могу ответить лишь вопросом на вопрос: а что у нас случилось с сельским хозяйством и вообще с селом, которые почти прекратили свое существование? Сейчас едва ли четыре сотни пчелосемей насчитаем в Южском районе, как, например, и в частном секторе единицы держат коров, — это звенья одной цепи. Нити, связывающие людей с сельским хозяйством, с каждым годом все слабее: старики уходят, а молодежь не торопится подхватывать их дело.
Граждане, обращающиеся с жалобами на пчеловодов, не представляют, что урожай фруктов и овощей зависит от опылительной работы пчел, которых пока еще содержат немногочисленные энтузиасты. Я как-то подсчитал, что для полноценного опыления и дикорастущих, и культурных растений в районе должно содержаться не менее 4,5 тысячи пчелосемей, равномерно распределенных по территории. Существует природный тандем: цветковое растение — пчела, и в настоящее время мы наблюдаем образовавшийся порочный круг, нет пчел — нет и цветковых растений, и наоборот. На большинстве заброшенных полей сейчас преобладают злаковые растения с редкими вкраплениями цветковых растений. Того многоцветия, что было раньше, сейчас нет, потому что некому опылять, и злаковые отвоевывают себе территорию. Страдают и бобовые растения, главный источник перевариваемого животными белка. Что ждет в дальнейшем человечество, если так дело и дальше пойдет, — голод? И я не сгущаю краски. Может, пора повнимательнее относиться к этой труженице — пчеле?
— А что стало с дикими пчелами?
— Уточню: нет домашних пчел, все они дикие, все от природы. Речь идет о дикоживущих. И отвечу, что в связи с нынешней масштабной вырубкой лесов дикоживущим пчелам становится негде поселиться: все труднее им находить вековые деревья с дуплами.
И пчеловод, может, и рад бы держать большую пасеку, но рядом с городом нет медоносного ресурса. Мы в городе работаем на естественных медоносах, поэтому много содержать пчелосемей нецелесообразно.
— Поясните, пожалуйста, опасен ли для человека рой, отделившийся от пчелосемьи и отправившийся в путешествие в поисках нового места обитания?
— Нисколько. Рой, пожалуй, наиболее безопасен, у него другая задача. Он вылетел, привился на ветку, дождался разведки, ищущей новое жилище, — а до этого висит комом. Разговоры, что рой облепляет человека, не более чем страшилки для незнающих людей. Роевая пчела, улетая из родного улья, набирает полный зобик меда, чтобы не оказаться на новом месте «с пустыми руками», то есть ужалить она просто не сможет физиологически. Я голыми руками и без маски собираю этих пчел в роевню.
— Часто вас жалят пчелы?
— Бывает, но все реже и реже. Сказывается опыт обращения с ними. Жалят они новичков-пчеловодов, которые еще не понимают или боятся пчел. Ведь эти насекомые — разумные существа, ведущие себя в отличие от некоторых людей абсолютно адекватно. Они обладают коллективным разумом. И с годами мы начинаем понимать друг друга.
Они прекрасно чувствуют человека, его эмоции. Пчелы начинают «колотить» именно боязливого пчеловода, я уж не говорю про человека, начинающего около улья по какой-то причине махать руками, резко пахнущего алкоголем или парфюмом.
У пчеловода не должно быть потребительского отношения к пчелам, он должен уметь общаться, разговаривать с ними. В один момент можно и отойти от протестующей семьи, подождать с работой, а в другой раз можно и «убедить» ее: «Ребята, все — тихо, сегодня будем работать», безо всякого давления с помощью дыма. Глядишь, успокоились. Иногда даже скучаю по привычным для пчеловода ужалениям.
Конечно, есть люди с аллергией на пчелиные укусы. Но им могу порекомендовать не заводить пчел, а не жаловаться на соседей, держащих пасеки. Пчела не несет зло, она занимается своим делом.
— Что все-таки для вас пчеловодство: это производство меда или больше общение с пчелами?
— Это одно из моих главных увлечений в жизни, правда, не стану говорить, что только лишь для общения держу пчел. Нет, определенный доход они приносят. У меня удачное сочетание увлечения и получения дохода (не сверхдохода, как некоторые считают). При этом это тяжелый, а порой и каторжный труд. После целого дня работы на пасеке под жарким солнышком с ног валишься. А выставка пчел из зимовника и уборка их обратно, а также отбор и откачка меда — физически очень тяжелые занятия. И, естественно, пчелы оплачивают этот труд, труд от земли, доход от которого вряд ли назовешь быстрым, какой бывает в коммерции… Поэтому пчеловодов остается крайне мало.
Пчеловодство превращается в стариковское дело, что меня больше всего печалит. Знаю всех пасечников в Южском районе, наверно, особо можно выделить В.К. Смирнова (д. Селищи), Н.А. Иванова, С.Н. Королева (д. Груздево), А.И. Клюева, В.Н. Серникова, Е.М. Филатова (г. Южа), Л.Д. Палачеву (д. Изотино), В.А. Грибкова (д. Глушицы), Б.В. Мощеева (с. Холуй), отца Митрофана (с. Мугреево-Никольское) и других, которые давно и всерьез занимаются пчеловодством. И пусть простят те, кого не назвал. Сейчас в Интернете общаюсь с пчеловодами почти со всей планеты. Общаясь с коллегами, знаю, что «доброжелатели» найдутся у каждого, кто держит «злых, кусачих» пчел (замечу, что пчелы никогда не кусаются — у них нет зубов, а жалят). Почему-то в последнее время уходят в прошлое добрососедские отношения, терпимость друг к другу, уважение к чужому труду. Наверно, лишь пчелы остаются прежними. Может, чему-то у них стоит поучиться человеку?
Беседовал Н. Костров